36. Лексика просторечная

Понятие низкого стиля и сниженной лексики. Разговорная лексика и ее разновидности. Просторечная лексика. Вульгаризмы. Бранные слова.

Итак, как уже говорилось, стилистически окрашенная лексика подразделяется на высокую (которую мы уже рассмотрели) и сниженную. Слова со сниженной стилистической окраской - это преимущественно лексика разговорной речи. Это лексика, которая употребляется в обстановке непринужденной беседы, не стесненной какими-либо обстоятельствами и условностями. Эта лексика часто выразительна, экспрессивна, эмоциональна.

В сниженной лексике выделяют обычно два слоя: разговорную и просторечную лексику.

К разговорной лексике относят слова, которые, придавая речи непринужденность, лишены в то же время грубости. Например, с пометой «разг .» в словарях приводятся следующие слова:

Аппаратчик .Разг . Работник госаппарата.

Впустую .Разг . Ничего не достигая, зря.

Молокосос .Разг., пренебр. Тот, кто слишком молод для суждения о чем-то.

Молодчик .Разг., презрит. Человек, обычно молодой, подозрительный или опасный для окружающих.

Тренькать .Разг . Наигрывать на музыкальном инструменте.

Мы видим, что нередко стилистическая помета «разг.» сопровождается какой-либо экспрессивно-оценочной пометой: «шутл .», «презрит .», «пренебр .» и др.

Действительно, многие разговорные слова эмоционально и экспрессивно окрашены. Само наличие экспрессивной окраски окрашивает лексику и стилистически, делает ее не нейтральной, причем, чаще всего в сторону снижения. Поэтому одной из примет разговорных слов является их эмоциональная окрашенность: шутливая, ласкательная, ироническая и т.п. (бабуся, мальчуган, домик, избушка - ласк.;стишки - ирон.;писанина, домина - пренебр., презрит.).

К разговорной лексике относятся и слова с переносным предикативно-характеризующим значением: шляпа («растяпа»),ворона («ротозей»),медведь («неуклюжий человек»),слон («увалень»),лиса («хитрец»),заяц («трус»),берлога, логово, свинарник («плохое жилье»).

Однако это не значит, что все разговорные слова эмоционально окрашены,- большинство из них эмоциональной окрашенности не имеет (билетерша, газировка, восвояси, картошка ). Приметой таких разговорных слов часто являются словообразовательные элементы (например, суффиксы), свойственные разговорной речи: -ш- (парикмахерша, секретарша, докторша ); -к- (читалка, раздевалка, «Литературка» ); -онк-/-енк- (глазенки, ручонки, деньжонки ) и др.

Иногда разговорную лексику подразделяют на разговорно-бытовую, разговорно-литературную и разговорно-просторечную (М.И. Фомина), по степени сниженности, однако критерии такого разделения не вполне ясны и устойчивы, поэтому в словарях всю разговорную лексику отмечают одинаково. Не всегда возможно разграничить разговорную лексику с еще более сниженной - просторечной.

Просторечная лексика ,в отличие от разговорной, либо имеет оттенок грубости (обшарпанный, брюхо, стырить, жрать, дрыхнуть, выпендриваться, зенки, логово ), либо ненормативности (кажись, заместо, простыть, намедни, давеча, напополам, беспременно ). Лексические просторечия последнего типа как нарушающие норму литературного языка обычно выводят за пределы литературного языка и рассматривают как самостоятельный социальный подъязык - городское просторечие, о чем уже говорилось). Просторечную же лексику первого типа (ее называют грубо-просторечной, разговорно-просторечной или литературным просторечием) выводить за пределы литературного языка нельзя, т.к. язык тогда лишится одного из своих выразительных средств - такие просторечные слова ярко экспрессивны и семантически емки (кратко называют целое расчлененное понятие, которое, употребляя межстилевые слова, надо было бы выразить рядом слов или предложений). Посмотрим, как описывает А.П. Евгеньева («Словарь синонимов», предисловие) наличие экспрессивной окраски у просторечных синонимов: «Если словоглаза только называет орудие зрения, то словогляделки служит выражению пренебрежительного отношения. Словобуркалы , кроме выражения пренебрежения, содержит определенную характеристику: это выпуклые, маловыразительные глаза».

Вопрос о просторечии решается, таким образом, в лингвистике неоднозначно. Прежде всего, вопрос стоит о том, включается или нет просторечие в литературный язык (даже в самый сниженный стилистический пласт лексики). По одной точке зрения просторечие (и то, и другое) находится за пределами литературного языка (Д.Н. Ушаков, А. Калинин) и находится между литературным языком (разговорной речью) и диалектами; по другой точке зрения оба просторечия - часть литературного языка как самая нижняя стилистическая разновидность лексики (И.С. Ильинская); по третьей точке зрения (Ю.С. Сорокин, А.Н. Гвоздев) первое просторечие как не нарушающее норму входит в литературный язык как стилистически сниженный пласт лексики, а второе просторечие остается за пределами литературного языка как ненормативное. Ю.С. Сорокин только первое называет просторечием, а второе - городским койнэ. Споры о том, входит или не входит просторечие в литературный язык прекратились после опубликования в 1973 г. статьи Ф.П. Филина «О структуре русского литературного языка». В ней (и последующих работах) Ф.П. Филин показал, что существует не одно, адва просторечия.

Первое - это языковые средства, употребляемые всеми образованными людьми для грубоватого, сниженного изображения предмета мысли (выпендриваться, карга, каюк ). Такое просторечие - стилистическое средство литературного языка, т.е. оно входит в литературный язык как стилистически сниженный пласт лексики.

Второе просторечие - внелитературное. Это речь лиц (преимущественно городских жителей), недостаточно образованных, недостаточно овладевших литературным языком. Сюда относятся языковые явления всех уровней (фонетические, лексические, грамматические: выбора, кто крайний, ложит, оплатить за проезд ), которые образованный человек ни при каких обстоятельствах не может употреблять, если только не нарочито, подражая речи малограмотных людей, в целях языковой игры. В отличие от первого просторечия, использование которого осознанно, второе просторечие используется неосознанно, как единственная возможность выражения мыслей, находящаяся в распоряжении малограмотного человека, не имеющего представления о культуре речи.

Таким образом, просторечие-1 (просторечную лексику, литературное просторечие) следует отличать от просторечия-2 (городского просторечия, нелитературного просторечия), которое мы рассмотрели, когда говорили о социальной дифференциации лексики.

К сожалению, в толковых словарях не всегда оба просторечия разграничиваются, хотя второе в них вообще не должно иметь места. Например, такие слова, как понарошку ,дотуда (нелитературное просторечие) имеют помету «прост.» наряду со словамидохляк ,горлодер ,живоглот (литературное просторечие). Это объясняется тем, что просторечие еще недостаточно изучено, и нет четких критериев разграничения не только литературного и нелитературного просторечия, но даже просторечной и разговорной лексики. Так в одном и том же словаредотуда, докторша рассматривается как просторечие, адосюда, вахтерша как разговорные слова.

Просторечная лексика, как и разговорная, тоже иногда имеет отличительные словообразовательные элементы: суффиксы -яга-, -уга-, -ня- и др.: сотняга, бандюга, хитрюга, трепотня, трескотня и т.п.

Просторечным слово может быть только в одном из значений:

Воронье. 2.перен . О людях, стремящихся воспользоваться чем-н., расхищающих что-л. (прост., презрит. ).

Дубина 2.перен . О тупом, глупом человеке (прост., бран. ).

Как видим, иногда в словарях к помете «прост .» добавляются, как и в случае с разговорной лексикой, экспрессивные пометы: «груб .», «бран .» и т.п. Например:

Выпялиться (груб., прост.) Выпучить глаза.

Такие пометы имеет обычно грубо-просторечная и бранная лексика (вульгаризмы ), стоящие на грани литературного языка.

Наблюдаемое в последнее время стилистическое снижение речи, ее вульгаризация и даже свободное употребление обсценной, или инвективной лексики (ругательств, мата) - хоть и объяснимо с точки зрения социальной, как реакция на запреты и лозунги прошлого, но, в конечном счете, связано с бескультурьем, с известной утратой художественно-эстетического речевого идеала. Опасность вульгаризации и жаргонизации речи (и даже художественной литературы) в том, что это наслаивается на духовную стандартизацию и бедность, говорит о невольном психологическом подчинении говорящих мировоззрению «урок», «шпаны», «воров в законе». Поэтому попытки включить некоторую ненормативную лексику в общие словари (как это было сделано в последних изданиях «Словаря русского языка» Ожегова-Шведовой) неоправданны - для этого есть специальные словари. Л.И. Скворцов в связи с подобной ситуацией поднимает вопрос об «экологии» языка, т.е. его чистоте и сохранности.

Таким образом, стилистически окрашенная лексика указывает прежде всего на ограниченность ее употребления рамками определенного функционального стиля. Однако, как уже говорилось, существует мнение о том, что стилистическая окраска слова (как и экспрессивная) является компонентом семантики слова, стилистической коннотацией, и само наличие данной коннотации маркирует слово, выделяя его на фоне лексики нейтральной. В таком случае говорят не о функционально-стилистическом расслоении лексики, а о лексике с экспрессивно-стилистической окраской (в отличие от номинативной, нейтральной). Однако при этом эмоционально-экспрессивная окраска (пренебр., уничижит., презрит., ласк.) не всегда отграничивается от стилистической (высок., поэт., разг., прост.), что не вполне верно. Эмоциональная окраска - выражение отношения говорящего к объекту речи (положительного или отрицательного) - обязательный компонент значения, который может быть выражен не только пометой, но и словесно, в словарной дефиниции. Например:лошаденка, кляча -разг., пренебр . к лошадь / плохая лошадь. Стилистическая же окраска - только употребление в определенном стиле и компонентом значения не является, поэтому и выражается только пометой, ср.:очи (высок .) - то же, что глаза;брехать (прост .) - лгать.

Стилистическое расслоение лексики, как уже было сказано, маркируется в общих толковых словарях с помощью специальных стилистических помет , указывающих на особенности стилистического функционирования слова. Актуальным в этом смысле оказывается, как уже отмечалось, отсутствие пометы. Например:глаза - без пометы (нейтральное, межстилевое слово),очи (высок., устар .),зенки (прост., груб.). Однако система стилистических помет еще далеко не совершенна, об этом свидетельствует тот факт, что в каждом словаре своя система стилистических помет. Более того, к стилистическим многие словари относят и пометы, указывающие на историческую перспективу слова (типа «устар.»), и на сферу употребления слова (типа «обл.), что не совсем верно и является расширением употребления термина. Собственно стилистическими все же следует считать пометы, указывающих только на стилистическую окраску слова:разг., прост., книжн., высок., поэт . и т.п.

Завершая разговор о различных характеристиках лексики русского языка, следует обратить внимание, что в словарях у некоторых слов часто совмещаются разные характеристики: «пренебр .» и «прост .», «устар .» и «высок .» и т.п. (Например:Обитель .Устар и высок. То же что жилье)

Действительно, многие характеристики тесно связаны друг с другом. Так, областные слова обычно попадают в стилистически сниженный пласт лексики литературного языка (просторечие). Устаревшие слова пассивного словарного запаса обычно употребляются в высоком стиле. Специальная лексика (термины) - принадлежность книжного стиля и т.п. Поэтому маркированность лексики в толковых словарях (с помощью специальных помет) отражает реальную стратификацию лексике по сфере и активности употребления и стилистической окраске. Поэтому с помощью толкового словаря можно определить место любого слова в словарном составе языка.

Каждое слово словаря, таким образом, занимает определенное место в лексической системе языка и может быть охарактеризовано по четырем указанным параметрам: происхождение, социальная сфера употреблении, динамика употребления, стилистическая окраска. Рассмотрим сказанное на примере отрывка из «Песни о вещем Олеге» А.С. Пушкина и представим характеристику словарного состава этого текста в виде таблицы (см. таблицу № 4):

Таблица 4. Словарный состав текста.

Все сведения по данной теме обобщены в опорной схеме

(См.*Приложение 2. Опорные схемы. Схема № 5. Словарный состав русского языка ).

Лексика разговорно-обиходного стиля

Разговорная лексика − это такие слова, которые, являясь литературными, придают речи разговорный характер. Будучи введенными в книжно-письменную речь, они нарушают единство стиля.Примеры: ахнуть, балагурить, баламутить, вдогонку, вдребезги, вертлявый, воркотня, вразвалку, всплакнуть, вырядиться, головотяп, гуляка, дешевка, ехидный, жадничать, заминка, молокосос, напроказить, нарасхват, нежничать, обляпать, прихворнуть, протолкаться и др.

Различие стилистической окраски у лексики книжной и разговорной ярче ощутимо при сравнении синонимов (там, где они имеются) и на фоне нейтральной лексики .

Таблица 3 − Сравнение нейтральной, книжной и разговорной лексики

Лексика разговорной стилевой окраски (свойственная в то же время преимущественно устной форме бытовой сферы общения) соотносительна с разговорно-бытовым функциональным стилем и обладает его окраской . В этом смысле, характеризуя лексику с разговорной окраской, мы продолжаем в то же время характеристику лексики в собственно функционально-стилистическом аспекте.

Вместе с тем лексика устно-разговорной бытовой речи включает в себя не только слова собственно разговорные (сопровождающиеся в словарях пометой «разговорное»), но и просторечные и иного рода нелитературные.В связи с этим лексика устно-разговорной речи в целом может быть дифференцирована по «степени литературности» и по сопровождающей ту или иную «степень» стилистической окраске лексика устно-разговорной речи представлена следующими разновидностями:

1) лексика собственно разговорная (о которой уже шла речь), нередко с оттенком фамильярности;

2) лексика просторечная .

Собственно разговорные слова не нарушают норм литературного языка и ограничены лишь сферой употребления (устно-бытовой), а просторечные как бы стоят на грани литературного употребления и даже обычно выходят за пределы литературного языка . Просторечие обычно делится на :

· грубое (в то же время нелитературное)

· негрубое (допустимое в устной речи).

Просторечие обычно определяют в сопоставлении с диалектной лексикой. Просторечной называют лексику малокультурной городской речи, известную и употребительную, в отличие от диалектной, повсеместно.

Примеры негрубого просторечия : белиберда, кормежка, проныра, пустомеля, скупердяй; большущий, одурелый, трусоватый, хлипкий; взъерепениться, врать, горланить, зажимать, застудиться, корить, ляпнуть, орать, тренькать, шпынять и др.

Грубо-просторечная лексика (вульгаризмы ):. брехня, брандахлыст, пентюх, пузо, рыло, стерва, харя, хахаль, шваль, шпана; жрать, шамать, трескать (есть), зашиваться (перен.), задраться (с кем-либо), лаяться, лизаться (целоваться) и др. Как видим, сюда относятся и бранные слова.

Разговорная лексика хотя и нежелательна, но возможна в сфере письменно-книжного общения и нарушает при этом лишь стилистические нормы (и то не всегда: употребление разговорных слов вполне оправданно в публицистике, даже в научной полемике, не говоря уже о художественной литературе). Просторечие же, особенно грубое, недопустимо ни в какой сфере литературной речи, за очень редким исключением и с отчетливой стилистической мотивировкой.

В силу своей эмоциональной окрашенности и определенной степени литературности, точнее, нелитературности просторечие может выступать как яркое стилистическое средство языка, например, в публицистике − для выражения негодования или в художественной литературе − как средство речевой характеристики персонажа из определенной социальной среды. Однако в этих случаях даже и в устно-бытовой сфере общения употребление просторечной лексики должно быть ограниченным и стилистически мотивированным.

Во всяком случае, говорящий должен отдавать себе отчет в том, что в таком-то случае он употребляет просторечное слово. В сфере же книжно-письменного общения стилевая мотивировка особенно необходима: введение в речь просторечия должно быть оправдано и формой, и содержанием высказывания, т. е. обусловлено контекстом.

Итак, можно сделать следующее обобщения касательно лексических особенностей разговорной речи.

1. Лексика включает обширный пласт слов, имеющих нейтральные или книжные синонимы: простыть (простудиться), роспись (подпись), получка (зарплата).

2. Много слов, представляющих собой «уменьшительные» образования для выражения разного рода экспрессии: работка, остановочка, ясненько, культурненько.

3. Слова стилистически нейтральные смогут развивать в разговорном стиле переносные, специфические значения: брать в значении «покупать» − разговорно-просторечное; больница в значении «поликлиника» − разговорное.

4. Разговорная лексика противопоставлена нейтральному фонду. Многие слова из разговорного пласта выполняют экспрессивную функцию. Экспрессивная функция – это выражение субъективных аспектов восприятия человеком реального мира . Говоря о таких словах, мы подразумеваем наличие в них коннотативной семантики.

1. Экспрессивность в широком смысле слова – это все то, что обладает эффектом повышенной выразительности («репей » − по отношению к навязчивому человеку). Под экспрессивностью в узком смысле понимается проявление в семантике слова меры и степени явлений действительности («плестись − идти – нестись, много – уйма – пропасть»).

2. Эмоциональность как компонент коннотации служит для выражения эмоционального, оценочного отношения к тому, что названо словом.

3. С эмоциональностью тесно связан компонент «оценочность» . Он имеет социальный характер. Сами эмоции делятся на положительные и отрицательные именно в зависимости от социальной оценки явления, вызывающего их.

Оценке подлежат, прежде всего, сами люди (гуляка, белоручка ), их поведение (шататься, канючить ), продукты их деятельности (мазня, халтура, загляденье ), различные социальные явления (грызня, показуха, беспредел ).

4. Компонент «образность» является факультативным. Это способ представления информации, когда в ней содержится скрытое сравнение, оживляющее наши представления о тех или иных явлениях, например: зубоскал, кипятиться, рычать, осел, свинья, змея, употребленные по отношению к человеку.

5. С 1990-х гг. появилось и продолжает появляться много новых слов . Их большое количество составляет само по себе характеристику языкового состояния. Секторы словесного пополнения – это также характеристика языка и духа эпохи. Современным сектором наибольшего словесного пополнения и изменения являются:

· экономический сектор (бартер, приватизация, брокер, полис, реализатор, рыночники, фермерство и др.). При употреблении подобных слов в разговорном стиле стирается различие между официальной и неофициальной речью. Следует назвать ряд пришедших экономических слов, которые значительно более относятся либо к просторечному обиходу, либо к жаргонам: баксы, безнал, дальнобойщики, деревянные, зеленые, кидала, крутой, лимон, нал, челнок, теневик. К просторечному, нелитературному и жаргонному общению относятся слова, обозначающие околозаконные, подзаконные либо незаконные промыслы: авторитет, киллер, наркота, путана, порнобизнес, рэкетир, террорист и т.п . Еще одна черта – это включение в разговорную речь иностранных слов. Иногда их переносят из иностранных языков напрямую в иностранной графике. Всего экономический словарь эпохи пополнился, если иметь в виду наиболее распространенные и более-менее понятные слова, 180-200 новыми однословными единицами;

· уступая количеством экономической лексике, пополняется и политическая лексика (рейтинг, спикер, электорат, импичмент и др. ). Однако, эти слова, нечуждые обиходной сфере общения, боле фигурируют в книжной и официальной речи. Есть политические новации, стоящие довольно далеко на шкале жаргонов и рискованности: подставить, разборки, раздрай . Большая часть политического пополнения свыше ¾ − слова иноязычного происхождения, как и в экономической лексике. Языковой источник все тот же англо-американский;

· лексика социальной сферы (и «вокруг») также пополняет обиходно-разговорный стиль: бедные, бездомные, катастрофа, спонсор, новые русские, социально незащищенные, экологически чистый. Особый сектор социальности – здравоохранение. Его новшества: гипноз, колдун, отказницы, целитель, травник, экстрасенс ; устранились просторечные слова бытового уровня: блат, дефицит, маклер, достать .

· современная административная сфера , в связи с экономической и юридической, отмечена словами: беспредел, ГУЛАГ (не только в сталинском, но и в современном значении), зона, зэк, контрактник, телохранитель и т .д.;

· в сфере образования появляются следующие слова: гимназия, колледж, лицей, скауты, эксклюзив, элита.

· в сфере культуры следующие слова: боевик, видеоклип, имидж, качок, кутюрье, монстр, попса, секс-символ, тусовка, шлягер, эфир, эротика.

· сфера обращения . Официально отвергнуто обращение «товарищ ». При том русскоязычный узус не спешит с ним расстаться. Как бы одобрено обращение «господин», «сударь». Но подавляющее большинство населения не спешит ими пользоваться. По-прежнему употребительны разговорные обращения: девушка, женщина, мужчина. В уличном стиле бытует возродившееся несколько ранее: брат, братишка, земляк .

6. Произошли изменения в общеупотребительной лексике. Стали употребляться новые слова или слова с обновленным смыслом, с обновленным контекстом: анонимность, компенсации, разборка, поддержка (группа поддержки), скандал, телохранители и др.

7. Распространился и распространяется мат. Проблема его сложна: как языковая и неязыковая, она не сводится лишь к появлению-непоявлению заповедных лексем и к распущенности отдельно взятого их носителя. Проблема содержит глобальный эстетический и социальный компонент. Матерные лексемы – это очевидные нарушители стилистической системы языка и этических норм.